Два наемных убийцы, ожидают в подвале бывшего ресторана приказа об очередном задании. Но на сей раз всё с самого начала пошло как-то не так… Пьеса «The Dumb Waiter» (строго говоря, «Немой официант» — дословный, но не вполне точно отвечающий смыслу перевод названия, на профессиональном сленге это выражение обозначает «кухонный лифт») занимает особое место в славной, более чем полувековой литературной карьере Гарольда Пинтера (1930 – 2008). Написанная 27-летним актером и начинающим автором, которому в будущем предстоит стать одной из ключевых фигур британской драматургии ХХ столетия и Нобелевским лауреатом, она поначалу не была понята современниками и впервые увидела свет рампы лишь два года спустя (причем не в родной Англии, а на материке – во Франкфурте-на-Майне). Сегодня «Немой официант» звучит не просто на удивление современно, но воспринимается, как текст едва ли провидческий, на несколько десятилетий опередивший своё время. Ведь диалог героев этой одновременно и «комедии угрозы» , и драмы маленького человека, и философской притчи, может показаться подслушанным у персонажей Тарантино…

В отличие от «Сторожа», «Любовника» и ряда других пинтеровских пьес, «Официант», по большому счету, не был востребован отечественным театром. Тем более интересно, каким из многочисленных возможных «ключей» возьмется открывать его Юрий Муравицкий – мастер жесткой театральной формы, один из наиболее заметных и парадоксальных российских режиссеров дня сегодняшнего: абсурдистским, социальным, экзистенциальным, или же каким-то иным?

Впрочем, в одном из своих интервью, данных накануне премьеры, постановщик спектакля немного приоткрыл свой творческий замысел. «Хотелось максимально обнажить механистичность, «запрограммированность» человеческого существования и вытекающую из этого беспомощность человека в столкновении с любыми нестандартными ситуациями, – говорит Юрий Муравицкий. Герои в буквальном смысле ведут себя как персонажи компьютерной игры GTA. И чем ближе они к осознанию своей управляемости, тем сильнее экзистенциальный ужас. Мы пошли по пути максимального укрупнения – площадка театра «Человек» как нельзя лучше подходит для этого».